Вчера, 11.11.13, небо было фиолетово-прекрасное. Расчерченное, словно нотный лист, ровными белыми линиями - следами от реактивных самолетов, - оно висело как никогда близко. Можно дотронуться. Можно подпрыгнуть и оказаться в нем, стоять на одной из этих линий-хвостов от пролетевших железных птиц. Линии острые. Тянутся от одного края неба, там, где оно касается Волги, к другому, сливающемуся с металлической гладью железнодорожных путей. Прозрачное ноябрьское солнце. Сухой асфальт, кое-где еще темно-зеленая трава, не умершая вместе с летом. Это странный ноябрь, это странный год и странный отрезок жизни - одной из миллиона моих одновременно текущих жизней. И я не могла бы пожелать чего-то лучшего. Представить - да. Пожелать - нет. Потому что я не жалею ни о чем, ни об одной секунде.
Если бы ты сидел по ту сторону экрана, я бы написала тебе, как сильно я - как сильно я что? - как я сильно.
В последнее время на небе зачастили появляться реактивные самолеты. Они оставляют линии, порезы на небесном эпидермисе, через которые, как капли невидимой крови, льются межгалактические атомы, и солнце сочится через эти порезы прямо на головы людей. Мне удается иногда всматриваться в лица идущих навстречу, стоящих боком, сидящих неподалеку; погруженная в себя, я невольно смотрю на них и замечаю красивых, добрых, старых, глупых, "рваных", как Гризабелла из "Cats", выжатых или наполненных. Хочу ли я случайно увидеть твое лицо? Ты еще спрашиваешь. Наверное, я согласилась бы оказаться после этого в психиатрической лечебнице или где угодно.
Я много вяжу. Мне нравится выстраивать теплые ряды петель. Они непрерывно цепляются друг за друга, и я не хочу, чтобы шерсть заканчивалась. Она цветом напоминает крепкий чай, а мягкостью - молоко. На плите начинает подавать признаки жизни чайник - не то что бы у него отросли конечности, и он норовил убежать - но он пытается говорить со мной на своем чайничьем языке, а я продолжаю вязать, слушая его, и мне почти что уютно и нежно, и я не могу выпутаться из этой нежности, и тяну тебя в нее, к себе и к этому чайнику, по привычке и по самому большому желанию из всех моих желаний, не до конца уверенная в том, что имею право посягать на твое внимание и время, даже сейчас.
Я еще не закончила Пруста (он застрял прямо посередине какого-то длиннющего предложения), и взялась за "Книжного Вора". Он читается на одном дыхании, как и Пруст, но в отличие от последнего не вгоняет в транс (интересное построение текста). Я прочитаю и то, и то, и все остальные сотни книг, которые есть в списке и которых там нет. Если бы я могла, я бы не работала, а занималась домом, читала бы почти без перерыва, вязала бы и иногда что-то смотрела. И путешествовала раз в несколько месяцев. Писала бы сказки. Но есть график, есть обязанности, нужно зарабатывать - и может быть и хорошо, что оно все есть. Вернее, это даже очень хорошо, потому что моя работа сейчас - лучшее, что я могу получить в Самаре с моими навыками и дипломами.
Завтра будет непонятный день, мне, как обычно, страшно перед выступлением, это привычный страх, хоть и довольно сильный на своем уровне. Если будешь рядом, улучи минутку и подмигни мне светом или разбитой барменом тарелкой. Нет, моего выступления это не испортит, а скорее позабавит зрителей и согреет меня. Я тогда совсем перестану бояться. Только с тарелкой - глупо получится, жалко бармена, у которого вычтут из зарплаты. Ладно, давай условимся, что мы не будем ничего бить и портить, но у меня все равно все получится. Нет, так совсем эгоистично получается. Тьфу, парадокс. ) Я запуталась.

Я ношу часы на правой руке, наверное потому что я ей пишу, расчесываюсь, ем, думаю, в общем, она как-то больше связана с мозгом.)) Я правша, они обычно носят часы на левой руке. Раньше я тоже носила на левой, пока не увидела, что можно носить и на правой. Удивившись и расширив свой кругозор, я попробовала, и оказалось, что так оно удобнее и интереснее.
Хотя вообще, если подумать, я редко ношу часы, потому что не имею подходящих, совершенно мне нравящихся. Часы - это хорошо, и нужно исправить их отсутствие у меня. С другой стороны, глядя на часы, я смотрю на часы, а не на время, потому что время я и так знаю, разве что минуты уточнить, и поэтому мне правда нужны такие часы, которые были бы приятные наощупь, красивые и нравились мне визуально.

Уже тринадцатое.