В комнате пахнет яблочной свечкой и ореховым маслом для ногтей. Стопка писем у кровати. Витиеватый седой дымок над чашкой чая. Ожидание поездки.
Все ингредиенты собраны. Ночь перед полнолунием. Время вещих снов и откровений.
Внутри разливается, пульсируя, новое чувство, возникшее во время чтения "Ночи в одиноком октябре", возросшее и укрепившееся к концу книги. Это ощущение проще всего было бы описать словом "предвкушение", однако описание будет неполным. Удивительным человеком был этот "железный" Роджер, наполовину поляк, наполовину ирландец, получивший, судя по известным источникам, неслабое образование - весьма разностороннее и глубокое, позволившее ему умещать в себе целые стопки знаний и держать под контролем с десяток разных вселенных.
Паутина - вот то слово, которое приходит на ум относительно данного произведения. Паутина слов, манипуляций, осторожное "вскрывание" (не скажу "вскрытие", а то придется звать Джека или Доброго Доктора) ) сюжета и объяснение поступков героев; паутина тайны, окутавшая паутину лондонских улиц. Лондон стал для меня другим после этой книги, само ощущение города, в котором я - пока - не была, видоизменилось, как будто над этим ощущением прочитали заклинание.
***
– Проклятье! Мне левая тазобедренная кость нужна, а у этого покойника ее почему-то нет!
Все ингредиенты собраны. Ночь перед полнолунием. Время вещих снов и откровений.
Внутри разливается, пульсируя, новое чувство, возникшее во время чтения "Ночи в одиноком октябре", возросшее и укрепившееся к концу книги. Это ощущение проще всего было бы описать словом "предвкушение", однако описание будет неполным. Удивительным человеком был этот "железный" Роджер, наполовину поляк, наполовину ирландец, получивший, судя по известным источникам, неслабое образование - весьма разностороннее и глубокое, позволившее ему умещать в себе целые стопки знаний и держать под контролем с десяток разных вселенных.
Паутина - вот то слово, которое приходит на ум относительно данного произведения. Паутина слов, манипуляций, осторожное "вскрывание" (не скажу "вскрытие", а то придется звать Джека или Доброго Доктора) ) сюжета и объяснение поступков героев; паутина тайны, окутавшая паутину лондонских улиц. Лондон стал для меня другим после этой книги, само ощущение города, в котором я - пока - не была, видоизменилось, как будто над этим ощущением прочитали заклинание.
***
– Проклятье! Мне левая тазобедренная кость нужна, а у этого покойника ее почему-то нет!
– Левая тазобедренная кость, вы сказали? – прозвучал древний скрипучий голос, вполне возможно, принадлежащий Оуэну. – Есть такая, и совсем ни к чему мне. А печени у вас, случаем, не завалялось? Вот бы мне пригодилась…
– Найдется! – откликнулись в ответ. – Секундочку. Вот! Махнемся?
– Договорились! Ловите!
Что-то мелькнуло в ночи и покатилось вниз по склону, преследуемое торопливыми шагами.
– Все честно! А вот и ваша печень!
Чуть выше прозвучало «шлеп» и приглушенное:
– Есть!
– Эй! – раздался слева от нас женский голосок. – Раз уж об этом зашла речь, у вас черепа не найдется?
– Ну, разумеется! – отозвался второй мужчина. – А взамен что?
– А что надо?
– Суставы пальцев!
– Замечательно! Я перевяжу их веревочкой!
– Вот ваш череп!
– Поймала! Сейчас прибудут ваши пальчики!
– А ни у кого не завалялся переломанный позвоночник висельника? – вопросил глубокий мужской голос с венгерским акцентом, откуда-то издали справа.
На минуту воцарилась тишина. А затем:
– Какие-то переломанные позвонки здесь болтаются! Не знаю, подойдут ли!
– Возможно, подойдут! Вас не затруднит переслать их сюда?
Что-то белое, постукивая на лету, промелькнуло на фоне залитого звездным светом неба.
– Да. Вполне годятся. Что возьмете взамен?
– Забирайте даром! У меня все! Спокойной ночи! Послышался звук торопливо удаляющихся шагов.
Великолепнейший диалог)). Книга изобилует самыми разнообразными по содержимому и динамике диалогами, от неспешных, по истине английских бесед до подобных восхитительных перекличек героев на городском кладбище. Некоторые из диалогов поначалу оставляли меня обескураженной; я не особенно понимала смысла реплик, пока не втянулась в ритм книги и не познакомилась поближе с персонажами.
Итак, о персонажах.
Джек (с фонарем, с инструментами для потрошения, или с чем захотите), представленный автором просто бесподобно. Совершенно никаких пояснений и определений; весь портрет рисуется исключительно интуитивно, по мере восприятия персонажа и наблюдения даже не за его действиями, а за тем, как о нем отзывается его пес Нюх, как он его чувствует. Собственно, Нюх - рассказчик сей истории. Следить за его мыслью легко и приятно.
Ларри, вервольф, преинтереснейший персонаж, легкий, как квикстеп, непринужденно исполненный профессионалами. Улыбка, помощь, доверие. Дружба. все это - про Ларри.
Итак, о персонажах.
Джек (с фонарем, с инструментами для потрошения, или с чем захотите), представленный автором просто бесподобно. Совершенно никаких пояснений и определений; весь портрет рисуется исключительно интуитивно, по мере восприятия персонажа и наблюдения даже не за его действиями, а за тем, как о нем отзывается его пес Нюх, как он его чувствует. Собственно, Нюх - рассказчик сей истории. Следить за его мыслью легко и приятно.
Ларри, вервольф, преинтереснейший персонаж, легкий, как квикстеп, непринужденно исполненный профессионалами. Улыбка, помощь, доверие. Дружба. все это - про Ларри.
– Даже описать не могу, как сейчас счастлив, – сказал я.
– Ты только что это сделал, – возразил он.
Добрый Доктор, то бишь наш старый-добрый Франкенштейн, конечно же со своим монстром.
Граф, разумеется Дракула, кто же еще, путешествующий с цыганским табором, спящий в гробу и ради прикола инсценирующий свою смерть и выход из Игры - молодец, что еще сказать, хотя меня ему обмануть не удалось: читатель всегда знает, что если в середине книги убивают яркого персонажа, то скорее всего это фейк, а Граф был весьма ярким и внимания ему уделялось куда больше прочих не-главных героев.
Растов (не знаю, как было нужно, но мне упорно читалось с ударением на "а"
, русский пьяница Распутин.
Парочка Моррис и Маккаб, которая упоминалась то там, то сям, впутываясь в общую интригу и создавая еще одни нужные штрихи. В отличие от многих сказочных персонажей, пусть даже имеющих прототип, это вполне себе реальные Берк и Хэр, неплохо вписавшиеся в общий шабаш.
Джилл, совершенно замечательная и сумасшедшая. Вежливая и вкусно готовящая. Я бы хотела оказаться на ее кухне в качестве гостя и отведать ее блюд.
И, разумеется, тот, кто ходит по разбросанным частям паззла и складывает мозаику, связующее звено между персонажами и улицами Лондона, между реальностью и мифом - Великий Детектив, незабвенный Шерлок. Он сам - как нить той паутины, которая плетется постепенно и прочно связывает людей, места, запахи, шуршание крыльев летучей мыши, стук каблуков по мостовой, день и ночь.
Первая странность книги в способе повествования: мы смотрим на происходящее не глазами персонажей, а глазами их спутников - животных: пса Нюха, кошки Серой Метелки, филина Ночного Ветра и прочих.
Вторая странность - количество сказанного не соотносится с количеством воспринятого. То есть, о персонажах как будто почти ничего и не говорится, однако после прочтения мы знаем их как облупленных. Нам становятся известны их привычки, слабые места, взгляды и позиции, способы мышления и действий, ритмы их жизней и их ценности.
Третья странность - несмотря на наличие практически постоянных диалогов, "движение" книги не замедляется ни на минуту.
Таким образом, книга составлена крайне тонко и "психологически выверенно", что отсылает нас, опять-таки, к образованию самого автора - психология и филология.
Отдельно стоит сказать о "зеркальности" этой книги. Внимание приковывают сами персонажи, не названные прямо, но очевидно узнанные читателями, и их спутники-звери. Открывающая Джилл и Закрывающий Джек, друзья, стоящие по разные стороны Костра и играющие за разные команды. Нюх и Серая Метелка. Граф, неожиданно оказавшийся на "нашей" стороне (ибо мы, следя за мыслью Нюха и передвижениями Джека невольно встаем на их сторону), и скользкий Викарий. Твари у Джека в доме и Лавкрафтовские Великие Древние. Шерлок и как его отражение Ларри Тальбот, который проделывает, по сути, ту же работу, но находится при этом в стане игроков.
Октябрь одинок для одиноких. Столько всех собралось в предместьях Лондона в поисках истины, столько было поддержки и помощи, но каждый так или иначе оставался один в этой Игре.
По шагу, по вдоху, день за днем автор приближает нас к кульминации, в которой - Боже, храни королеву! - какая-то обыкновенная крыса делает финт ушами и влияет на ход Игры и дальнейшую судьбу человечества.
Кажется, это та книга, которую я поставлю не на полку, но положу рядом с кроватью, и ее место там будет законным, среди прочих книг, столь же значимых для меня и удивительных. Ничего более атмосферного я, пожалуй, не читала. Я могла бы говорить о ней часами, а потому завершаю свое повествование (которое у меня язык не повернется назвать "рецензией", ибо в ином случае оно превратится в роман-трилогию. Читайте и наслаждайтесь. Только приготовьте заранее чемодан, потому что после прочтения вас неудержимо потянет к землям туманного Альбиона.
Искренне благодарю Беренику за предоставленное удовольствие и новые ощущения. )
Граф, разумеется Дракула, кто же еще, путешествующий с цыганским табором, спящий в гробу и ради прикола инсценирующий свою смерть и выход из Игры - молодец, что еще сказать, хотя меня ему обмануть не удалось: читатель всегда знает, что если в середине книги убивают яркого персонажа, то скорее всего это фейк, а Граф был весьма ярким и внимания ему уделялось куда больше прочих не-главных героев.
Растов (не знаю, как было нужно, но мне упорно читалось с ударением на "а"
, русский пьяница Распутин. Парочка Моррис и Маккаб, которая упоминалась то там, то сям, впутываясь в общую интригу и создавая еще одни нужные штрихи. В отличие от многих сказочных персонажей, пусть даже имеющих прототип, это вполне себе реальные Берк и Хэр, неплохо вписавшиеся в общий шабаш.
Джилл, совершенно замечательная и сумасшедшая. Вежливая и вкусно готовящая. Я бы хотела оказаться на ее кухне в качестве гостя и отведать ее блюд.
И, разумеется, тот, кто ходит по разбросанным частям паззла и складывает мозаику, связующее звено между персонажами и улицами Лондона, между реальностью и мифом - Великий Детектив, незабвенный Шерлок. Он сам - как нить той паутины, которая плетется постепенно и прочно связывает людей, места, запахи, шуршание крыльев летучей мыши, стук каблуков по мостовой, день и ночь.
Первая странность книги в способе повествования: мы смотрим на происходящее не глазами персонажей, а глазами их спутников - животных: пса Нюха, кошки Серой Метелки, филина Ночного Ветра и прочих.
Вторая странность - количество сказанного не соотносится с количеством воспринятого. То есть, о персонажах как будто почти ничего и не говорится, однако после прочтения мы знаем их как облупленных. Нам становятся известны их привычки, слабые места, взгляды и позиции, способы мышления и действий, ритмы их жизней и их ценности.
Третья странность - несмотря на наличие практически постоянных диалогов, "движение" книги не замедляется ни на минуту.
Таким образом, книга составлена крайне тонко и "психологически выверенно", что отсылает нас, опять-таки, к образованию самого автора - психология и филология.
Отдельно стоит сказать о "зеркальности" этой книги. Внимание приковывают сами персонажи, не названные прямо, но очевидно узнанные читателями, и их спутники-звери. Открывающая Джилл и Закрывающий Джек, друзья, стоящие по разные стороны Костра и играющие за разные команды. Нюх и Серая Метелка. Граф, неожиданно оказавшийся на "нашей" стороне (ибо мы, следя за мыслью Нюха и передвижениями Джека невольно встаем на их сторону), и скользкий Викарий. Твари у Джека в доме и Лавкрафтовские Великие Древние. Шерлок и как его отражение Ларри Тальбот, который проделывает, по сути, ту же работу, но находится при этом в стане игроков.
Октябрь одинок для одиноких. Столько всех собралось в предместьях Лондона в поисках истины, столько было поддержки и помощи, но каждый так или иначе оставался один в этой Игре.
По шагу, по вдоху, день за днем автор приближает нас к кульминации, в которой - Боже, храни королеву! - какая-то обыкновенная крыса делает финт ушами и влияет на ход Игры и дальнейшую судьбу человечества.
– Я просто подвальный крыс. Но подумал, что противники превосходят вас и силой, и числом,
а мне очень хотелось, чтобы вы победили. Поэтому я поступил так, как мне казалось правильным.
а мне очень хотелось, чтобы вы победили. Поэтому я поступил так, как мне казалось правильным.
Кажется, это та книга, которую я поставлю не на полку, но положу рядом с кроватью, и ее место там будет законным, среди прочих книг, столь же значимых для меня и удивительных. Ничего более атмосферного я, пожалуй, не читала. Я могла бы говорить о ней часами, а потому завершаю свое повествование (которое у меня язык не повернется назвать "рецензией"
, ибо в ином случае оно превратится в роман-трилогию. Читайте и наслаждайтесь. Только приготовьте заранее чемодан, потому что после прочтения вас неудержимо потянет к землям туманного Альбиона.Искренне благодарю Беренику за предоставленное удовольствие и новые ощущения. )
-
-
17.12.2013 в 23:56-
-
18.12.2013 в 00:40