Не умею писать запланированные посты. Но этот нужно попытаться хотя бы) И пусть от него будет польза. На будущее.
***
Дорогая моя дочка, мой дорогой сынок. Если когда-нибудь вы у меня случитесь - а сейчас я пока еще живу без вас - этот пост вы, может быть, прочтете. Он - для вас.
Наверное, в детстве я часто рассказывала о нем. Я ведь рассказывала? (Каким было ваше детство? Я не очень вам докучала?)
Сейчас, здесь, запомните самую важную вещь:...Сейчас, здесь, запомните самую важную вещь: все, что я рассказывала, правда. Да-да, и про фехтование, и про танцы, и игру на скрипке, и мотоциклы, и про то, что переводил с немецкого на польский и обратно, и про то, что читал "Холмса" пальцами в книге для слепых, и что готовить обожал и - честное слово, не вру - гладить: гладил галстуки, простыни, рубашки, носки и женские бюстгальтеры, подлежащие сей процедуре;
(Финарьев, даже пост про тебя невозможно написать, не затрагивая темы какого-нибудь женского белья!)
...и про стрельбу, и про то, что ноги его не топтали из континентов только Австралию и Антарктиду - и про вереницы, длинные и запутанные вереницы городов и стран, и местечек с замысловатыми названиями, в которых он побывал; про то, что, как и Брэдбэри, "окончил библиотеку", но знал больше, чем ваш профессор в университете; про то, как помог мне с английским и сольфеджио - он всегда помогал, безоговорочно и сразу. Если мог. Это правда. Правда про зайцев и разговоры до утра; про письма, про пение друг другу и сказки. Про бесчисленные этические конфликты -
(хотя этого я вам, может быть, не рассказывала?)
- про страх, который каждый из нас, по мере своих сил, убирал из другого, прогонял, оставляя только усталость - с ней ничего не поделаешь - и прочную веру во "все будет х".
Мы справились. Взяли и справились со всем, кроме одного. С этим никто не справляется, мои родные. Но не нужно бояться.
Правда, что разбирался во всем - от фенькоплетения до двигателей Титаника; что пьянел от шампанского и любил самокрутки; правда, что людей ценил больше, чем они того заслуживали - ох, как бы он поругал меня сейчас) Правда, и пожалуйста, никогда не носите в себе даже капли сомнения и неверия.
Потому что все это не главное. Не то главное, что он мог по четыре часа ходить пешком на работу и домой, когда в его кармане не было ни фунта; и не то, какой властью он обладал над людьми. Не то главное, что он читал по книге в день все свое детство и втайне посещал уроки рисования, и не то, сколько прекрасного он знал и помнил и мог цитировать. И даже не то, что за 29 лет он успел во много раз больше, чем люди успевают за всю свою длинную жизнь.
Он впечатляет, да?) О, да.
Я отвлекусь сейчас и расскажу вам один эпизод - хотя как же мне хочется рассказать вам их все! Но ведь я уже рассказала, верно? Там, в вашем настоящем. И после я скажу, что главное.
Однажды мой дед, ваш прадедушка, про которого вы наверняка тоже много слышали, показывал мне звезды. Они взошли над дачей и купали небосвод в мерцающем далеком свечении, а мы стояли и смотрели на них в корабельный бинокль, и дед рассказывал про созвездия и про Луну, и про то, как скорость света рвет время на части. Дед учил видеть самое прекрасное - а потом меня тому же учил Стриж.
- Дашочечечеченька, - писал он.
- Даа) чайный дракончик. Ко мне дед приходил, привозил яблоки и лук и еще что-то. Рассказывал, какие они счастливые и как надо радоваться тому, что дается сейчас. Неизвестно, что будет завтра - инфаркт или еще что, но сегодня они радуются жизни) Люблю их)
- Дед прав)
- Да. И ты у меня хороший) И все у меня хорошие.
Ваш прадедушка и Стриж очень сильно связаны у меня в голове. Они похожи, хотя прожили такие разные жизни и в такое разное время. Но они похожи, и я так рада, я ценю, что у меня их двое.
Когда с вами будет кто-то рядом, тот, кого вы хотели бы видеть рядом, будет совсем неважно, сколько стран он объездил и на какие вершины поднимался, умеет ли держаться в седле и говорить на шести языках, танцевать пасодобль и готовить тонкие блинчики, рисовать портреты - волосок к волоску - и разбирается ли он в звездах. Вы будете любить его не за это.
Однажды я написала 19 пунктов, почему мне не нравится один человек - парень, с которым я встречалась какой-то небольшой период. И список из 6 пунктов, почему он мне нравится. Знаете, как рассудил Стриж?
- Первый список, отрицательный, - сказал он, - 19 пунктов. 12 из 19, то есть 63% списка - уникальные личностные и поведенческие признаки этого человека, т.е. ими обладает именно он, именно потому, что это он. Второй список, положительный, 6 пунктов. Три из них - очень общие. Они могут быть присущи кому угодно другому или большинству других людей. В них мало индивидуальности, они просто тебе импонируют или тебе удобны. Два из них нравятся тебе потому, что тебе льстят. Последний интересен, но мало устойчив. Людей с хорошей профессией много. Личных, каких-то особых признаков во втором списке минимум.
- Отлично подытожил, - согласилась я. - И какой вывод мы сделаем?)
- Фигня дело.
Много-много писем хотела бы я вам написать прямо сейчас - в основном о том, что я узнала от Стрижа, чему научилась и чему он учил людей. И о неиссякаемом юморе, который до последнего не оставлял нас.
Но я уже выбилась из всех графиков, и пропустила конец самарского шестнадцатого августа, а потому буду заканчивать это совершенно иррациональное письмо.
Стриж не любил свой день рождения. Тогда я предложила отмечать его в какой-нибудь другой день - ведь на самом деле он не любил день, а не факт своего рождения. Стриж очень любил жить. Мы придумали 32 мая. Обязательно посмотрите "Тот самый Мюнхгаузен", если вы еще не смотрели его. И посмотрите "Ходячий Замок". И "Жену путешественника во времени". И "Север и Юг". И "Яркую звезду". И прочтите, все-все прочтите, что захотите и с чем вам будет по пути.
Последнее, чему он научил меня, когда был здесь, вот эта мысль:
"Подумал ещё. Есть поступки, такие же, как отрезать волосы. Хочется, тянет, но до момента, пока не сделаешь, не понимаешь, что после ничего будет не вернуть, и понадобятся годы, чтобы восстановить. И годы сожаления. Потому надо уметь взвешивать и думать".
А первое, чему я смогла научиться от него сейчас - это произошло совсем недавно - многое, что кажется плохим, может оказаться хорошим, если не спешить с выводами и рассмотреть аккуратно поближе. Ничего не остается прежним, все подлежит изменениям, но жизнь продолжается независимо ни от чего.
Сегодня я посадила куст сирени под окном дома на Лукачева. Интересно, откуда вы читаете это письмо) Живете ли в Англии или в Канаде? Или мы остались в Самаре и смотрим на эту сирень из соседних окон? Или вы колесите по свету и летаете к далеким звездам? Если так - то обязательно, пожалуйста, расскажите им, как потрясающе вкусно пахнет сирень, когда прошел дождь.
Это самое нелепое письмо, которое я когда-либо писала. А я писала немало писем.
Замерли
Заведи мне ладони за плечи,
обойми,
только губы дыхнут об мои,
только море за спинами плещет.
Наши спины - как лунные раковины,
что замкнулись за нами сейчас.
Мы заслушаемся, прислонясь.
Мы - как формула жизни двоякая.
На ветру мировых клоунад
заслоняем своими плечами
возникающее меж нами -
как ладонями пламя хранят.
Если правда, душа в каждой клеточке,
свои форточки отвори.
В моих порах
стрижами заплещутся
души пойманные твои!
Всё становится тайное явным.
Неужели под свистопад,
разомкнёмся немым изваянием -
как раковины не гудят?
А пока нажимай, заваруха, -
на скорлупы упругие спин!
Это нас прижимает друг к другу.
Спим.
***
Если правда, душа в каждой клеточке,
свои форточки отвори.
В моих порах
стрижами заплещутся
души пойманные твои...
свои форточки отвори.
В моих порах
стрижами заплещутся
души пойманные твои...
Дорогая моя дочка, мой дорогой сынок. Если когда-нибудь вы у меня случитесь - а сейчас я пока еще живу без вас - этот пост вы, может быть, прочтете. Он - для вас.
Наверное, в детстве я часто рассказывала о нем. Я ведь рассказывала? (Каким было ваше детство? Я не очень вам докучала?)
Сейчас, здесь, запомните самую важную вещь:...Сейчас, здесь, запомните самую важную вещь: все, что я рассказывала, правда. Да-да, и про фехтование, и про танцы, и игру на скрипке, и мотоциклы, и про то, что переводил с немецкого на польский и обратно, и про то, что читал "Холмса" пальцами в книге для слепых, и что готовить обожал и - честное слово, не вру - гладить: гладил галстуки, простыни, рубашки, носки и женские бюстгальтеры, подлежащие сей процедуре;
(Финарьев, даже пост про тебя невозможно написать, не затрагивая темы какого-нибудь женского белья!)
...и про стрельбу, и про то, что ноги его не топтали из континентов только Австралию и Антарктиду - и про вереницы, длинные и запутанные вереницы городов и стран, и местечек с замысловатыми названиями, в которых он побывал; про то, что, как и Брэдбэри, "окончил библиотеку", но знал больше, чем ваш профессор в университете; про то, как помог мне с английским и сольфеджио - он всегда помогал, безоговорочно и сразу. Если мог. Это правда. Правда про зайцев и разговоры до утра; про письма, про пение друг другу и сказки. Про бесчисленные этические конфликты -
(хотя этого я вам, может быть, не рассказывала?)
- про страх, который каждый из нас, по мере своих сил, убирал из другого, прогонял, оставляя только усталость - с ней ничего не поделаешь - и прочную веру во "все будет х".
Мы справились. Взяли и справились со всем, кроме одного. С этим никто не справляется, мои родные. Но не нужно бояться.
Правда, что разбирался во всем - от фенькоплетения до двигателей Титаника; что пьянел от шампанского и любил самокрутки; правда, что людей ценил больше, чем они того заслуживали - ох, как бы он поругал меня сейчас) Правда, и пожалуйста, никогда не носите в себе даже капли сомнения и неверия.
Потому что все это не главное. Не то главное, что он мог по четыре часа ходить пешком на работу и домой, когда в его кармане не было ни фунта; и не то, какой властью он обладал над людьми. Не то главное, что он читал по книге в день все свое детство и втайне посещал уроки рисования, и не то, сколько прекрасного он знал и помнил и мог цитировать. И даже не то, что за 29 лет он успел во много раз больше, чем люди успевают за всю свою длинную жизнь.
Он впечатляет, да?) О, да.
Я отвлекусь сейчас и расскажу вам один эпизод - хотя как же мне хочется рассказать вам их все! Но ведь я уже рассказала, верно? Там, в вашем настоящем. И после я скажу, что главное.
Однажды мой дед, ваш прадедушка, про которого вы наверняка тоже много слышали, показывал мне звезды. Они взошли над дачей и купали небосвод в мерцающем далеком свечении, а мы стояли и смотрели на них в корабельный бинокль, и дед рассказывал про созвездия и про Луну, и про то, как скорость света рвет время на части. Дед учил видеть самое прекрасное - а потом меня тому же учил Стриж.
- Дашочечечеченька, - писал он.
- Даа) чайный дракончик. Ко мне дед приходил, привозил яблоки и лук и еще что-то. Рассказывал, какие они счастливые и как надо радоваться тому, что дается сейчас. Неизвестно, что будет завтра - инфаркт или еще что, но сегодня они радуются жизни) Люблю их)
- Дед прав)
- Да. И ты у меня хороший) И все у меня хорошие.
Ваш прадедушка и Стриж очень сильно связаны у меня в голове. Они похожи, хотя прожили такие разные жизни и в такое разное время. Но они похожи, и я так рада, я ценю, что у меня их двое.
Когда с вами будет кто-то рядом, тот, кого вы хотели бы видеть рядом, будет совсем неважно, сколько стран он объездил и на какие вершины поднимался, умеет ли держаться в седле и говорить на шести языках, танцевать пасодобль и готовить тонкие блинчики, рисовать портреты - волосок к волоску - и разбирается ли он в звездах. Вы будете любить его не за это.
Однажды я написала 19 пунктов, почему мне не нравится один человек - парень, с которым я встречалась какой-то небольшой период. И список из 6 пунктов, почему он мне нравится. Знаете, как рассудил Стриж?
- Первый список, отрицательный, - сказал он, - 19 пунктов. 12 из 19, то есть 63% списка - уникальные личностные и поведенческие признаки этого человека, т.е. ими обладает именно он, именно потому, что это он. Второй список, положительный, 6 пунктов. Три из них - очень общие. Они могут быть присущи кому угодно другому или большинству других людей. В них мало индивидуальности, они просто тебе импонируют или тебе удобны. Два из них нравятся тебе потому, что тебе льстят. Последний интересен, но мало устойчив. Людей с хорошей профессией много. Личных, каких-то особых признаков во втором списке минимум.
- Отлично подытожил, - согласилась я. - И какой вывод мы сделаем?)
- Фигня дело.
Много-много писем хотела бы я вам написать прямо сейчас - в основном о том, что я узнала от Стрижа, чему научилась и чему он учил людей. И о неиссякаемом юморе, который до последнего не оставлял нас.
Но я уже выбилась из всех графиков, и пропустила конец самарского шестнадцатого августа, а потому буду заканчивать это совершенно иррациональное письмо.
Стриж не любил свой день рождения. Тогда я предложила отмечать его в какой-нибудь другой день - ведь на самом деле он не любил день, а не факт своего рождения. Стриж очень любил жить. Мы придумали 32 мая. Обязательно посмотрите "Тот самый Мюнхгаузен", если вы еще не смотрели его. И посмотрите "Ходячий Замок". И "Жену путешественника во времени". И "Север и Юг". И "Яркую звезду". И прочтите, все-все прочтите, что захотите и с чем вам будет по пути.
Последнее, чему он научил меня, когда был здесь, вот эта мысль:
"Подумал ещё. Есть поступки, такие же, как отрезать волосы. Хочется, тянет, но до момента, пока не сделаешь, не понимаешь, что после ничего будет не вернуть, и понадобятся годы, чтобы восстановить. И годы сожаления. Потому надо уметь взвешивать и думать".
А первое, чему я смогла научиться от него сейчас - это произошло совсем недавно - многое, что кажется плохим, может оказаться хорошим, если не спешить с выводами и рассмотреть аккуратно поближе. Ничего не остается прежним, все подлежит изменениям, но жизнь продолжается независимо ни от чего.
Сегодня я посадила куст сирени под окном дома на Лукачева. Интересно, откуда вы читаете это письмо) Живете ли в Англии или в Канаде? Или мы остались в Самаре и смотрим на эту сирень из соседних окон? Или вы колесите по свету и летаете к далеким звездам? Если так - то обязательно, пожалуйста, расскажите им, как потрясающе вкусно пахнет сирень, когда прошел дождь.
Это самое нелепое письмо, которое я когда-либо писала. А я писала немало писем.
Замерли
Заведи мне ладони за плечи,
обойми,
только губы дыхнут об мои,
только море за спинами плещет.
Наши спины - как лунные раковины,
что замкнулись за нами сейчас.
Мы заслушаемся, прислонясь.
Мы - как формула жизни двоякая.
На ветру мировых клоунад
заслоняем своими плечами
возникающее меж нами -
как ладонями пламя хранят.
Если правда, душа в каждой клеточке,
свои форточки отвори.
В моих порах
стрижами заплещутся
души пойманные твои!
Всё становится тайное явным.
Неужели под свистопад,
разомкнёмся немым изваянием -
как раковины не гудят?
А пока нажимай, заваруха, -
на скорлупы упругие спин!
Это нас прижимает друг к другу.
Спим.
@темы: Пишу для, Early each day to the steps of St.Paul's...
-
-
17.08.2015 в 00:39-
-
17.08.2015 в 00:41Не нужно плакать ни сегодня, ни в августе) Август не для слез. Для них еще придет время, тогда и отдадимся им. Все будет хорошо с нами всеми, Сашенька. И дальше, с кем мы захотим.
-
-
17.08.2015 в 11:08Да, великая формула "все будет х." таки действенна и довольно прочно вошла в жизнь. Пусть так и будет)